День второй. Выносливость на пределе.
Встали в 8.30, быстрый завтрак пшенкой со сгущенкой. Мне досталось ее столько, что единственной реакцией было «это не реалистично! Невозможно столько съесть», я смиренно склевала половинку и пошла собирать вещи.
Вещей оказалось.. дохуя. Не просто больше чем я могу поднять, а больше чем то с чем я могу комфортно стоять (рядом)), но мне то предстояло с ними ещё и идти О_о это порядочно фрустрировало, но я взяла себя в зубы/руки/ноги и поперла рюкзак к машине.
Машина оказалась Шишигой, то есть газ66, мы сваливаем рюкзаки по центру, сами рассаживаемся по двум сторонам, под нашей с Яром лавкой оказывается Оксанин пёс Бади — белая швейцарская овчарка, тот единственный участник похода, которому я радуюсь с первой же секунды, но на сей раз он сам порядочно индифферентен к нам ко всем и ко мне в частности.
Около двух часов мы трясемся и раскачиваемся с впечатляющей амплитудой в кузове гиганта Шишиги, взбераясь на первый перевал, за которым нас ждет спуск в долину реки А-Кем. Оксана не замолкая травит байки с двумя мужиками из нашей группы — оказалось они знакомы с какого-то прошлого похода, остальные молчат и иногда вскрикивают "Ветки!", предупреждая остальных пригнуться.
Кругом что-то фантастическое: заросли малины, красной смородины, крыжевника. Заросли — это конечно очень слабо сказано, это тьмы и тьмы и тьмы, как сказал бы Блок. Некуда взглянуть чтобы не наткнуться на что-то свисающее, спелое и съедобное.
Начинают появляться первые ощущения от мира вокруг — он запечатлевается изобильным.
Приезжаем на ничем не приметную стоянку, снимаем рюкзаки с машины, забрасываем их на себя и уходим через чисто поле в лес.
Первые минуты кажется, что это конец — с таким весом идти нельзя, потом кажется, что я так быстро привыкла и теперь идти можно сколько угодно, первый же небольшой подъем опрокидывает эту глупую идею, а четвертый час пути начинает менять меня изнутри.
Мы идем по часу с 10 минутным перерывом между каждым часом, как гномы с хоббитом, траверсом по склону горы, внизу грохочет А-Кем. Лиственные переходы сменяются хвоей, хвоя, камнями, камни внезапно врезаются в самую настоящую Тайгу, такую, как о ней рассказывала мне моя бабушка. (ну возможно не слишком внезапно — это было на восьмой час пути).
Стоянку для ночлега искали очень долго, потому что все были заняты, так мы и шли — долго насколько нужно было, что бы хоть где-то приткнуться. В итоге уже в сумерках встали в расщелине между рекой и резким горным каменистым склоном. Кругом камни поросшие мхом глубиной в пол метра, сверху все это покрыто брусникой, тонкие кедры кажутся не живыми из-за какого-то длинного мха, как бороды свисающего со всех веток, и в целом чувство, что мы пришли в зачарованное болото.
Быстро ставим лагерь, бежим за дровами и готовим ужин, впереди отдых охуевших ног, горячая каша с чем-то типа тушенки и сон под оглушительный рев А-Кема.
Вечером вспоминая как решительно двигается Оксана, как она ловко справляется с костром, с псом, с целой группой, как заботливо и рационально следит, чтобы каждый поел — я чувствую как начинаю проникаться к ней уважением и немножко теплом, но продолжаю спокойно присматриваться, у меня еще столько дней впереди.
Встали в 8.30, быстрый завтрак пшенкой со сгущенкой. Мне досталось ее столько, что единственной реакцией было «это не реалистично! Невозможно столько съесть», я смиренно склевала половинку и пошла собирать вещи.
Вещей оказалось.. дохуя. Не просто больше чем я могу поднять, а больше чем то с чем я могу комфортно стоять (рядом)), но мне то предстояло с ними ещё и идти О_о это порядочно фрустрировало, но я взяла себя в зубы/руки/ноги и поперла рюкзак к машине.
Машина оказалась Шишигой, то есть газ66, мы сваливаем рюкзаки по центру, сами рассаживаемся по двум сторонам, под нашей с Яром лавкой оказывается Оксанин пёс Бади — белая швейцарская овчарка, тот единственный участник похода, которому я радуюсь с первой же секунды, но на сей раз он сам порядочно индифферентен к нам ко всем и ко мне в частности.
Около двух часов мы трясемся и раскачиваемся с впечатляющей амплитудой в кузове гиганта Шишиги, взбераясь на первый перевал, за которым нас ждет спуск в долину реки А-Кем. Оксана не замолкая травит байки с двумя мужиками из нашей группы — оказалось они знакомы с какого-то прошлого похода, остальные молчат и иногда вскрикивают "Ветки!", предупреждая остальных пригнуться.
Кругом что-то фантастическое: заросли малины, красной смородины, крыжевника. Заросли — это конечно очень слабо сказано, это тьмы и тьмы и тьмы, как сказал бы Блок. Некуда взглянуть чтобы не наткнуться на что-то свисающее, спелое и съедобное.
Начинают появляться первые ощущения от мира вокруг — он запечатлевается изобильным.
Приезжаем на ничем не приметную стоянку, снимаем рюкзаки с машины, забрасываем их на себя и уходим через чисто поле в лес.
Первые минуты кажется, что это конец — с таким весом идти нельзя, потом кажется, что я так быстро привыкла и теперь идти можно сколько угодно, первый же небольшой подъем опрокидывает эту глупую идею, а четвертый час пути начинает менять меня изнутри.
Мы идем по часу с 10 минутным перерывом между каждым часом, как гномы с хоббитом, траверсом по склону горы, внизу грохочет А-Кем. Лиственные переходы сменяются хвоей, хвоя, камнями, камни внезапно врезаются в самую настоящую Тайгу, такую, как о ней рассказывала мне моя бабушка. (ну возможно не слишком внезапно — это было на восьмой час пути).
Стоянку для ночлега искали очень долго, потому что все были заняты, так мы и шли — долго насколько нужно было, что бы хоть где-то приткнуться. В итоге уже в сумерках встали в расщелине между рекой и резким горным каменистым склоном. Кругом камни поросшие мхом глубиной в пол метра, сверху все это покрыто брусникой, тонкие кедры кажутся не живыми из-за какого-то длинного мха, как бороды свисающего со всех веток, и в целом чувство, что мы пришли в зачарованное болото.
Быстро ставим лагерь, бежим за дровами и готовим ужин, впереди отдых охуевших ног, горячая каша с чем-то типа тушенки и сон под оглушительный рев А-Кема.
Вечером вспоминая как решительно двигается Оксана, как она ловко справляется с костром, с псом, с целой группой, как заботливо и рационально следит, чтобы каждый поел — я чувствую как начинаю проникаться к ней уважением и немножко теплом, но продолжаю спокойно присматриваться, у меня еще столько дней впереди.