Мне кажется иногда, но довольно давно я стала ловить себя на этом: что я стараюсь запихнуть себя в "творчество", я занимаюсь раскладыванием карандашиков, собиранием и коллекционированием всяческих художественных материалов "надлежащего" качества, создаю вокруг себя среду все более и более "удобную" для рисования. Но я не рисую. нет главного в этом - желания рисовать, желания что-то делать.
Я вспоминаю когда-то, когда все только начиналось, как я перестала играть с подругой в наши с ней игрушки и игры, потому что начинала рисовать и не могла остановиться, так мне было хорошо полноценно.
Как я делала вид, что ложусь спать, а сама вставала среди ночи и рисовала до самого рассвета, пока вдруг папа, вставший на работу не шугал меня спать.
Я помню как я рисовала ангела, мученицу, палача - и это все была неоспоримо я, все это отделяло меня от того, что казалось бессмысленным и соединяло с чувством полного знания.
Потом я пошла учиться на курсы,, было еще несколько вспышек любви к цвету, к движениям,, потом пошла в институт. Там любовь я почувствовала только в своем дипломе.
Потом я продалась "классности" работ на бихансе, потом продала последнее, что любила - живость своих набросков животных.
Потом пошла в британку и каждая моя мысль, каждое желание и идея наполнились мучительными сомнения, тысячами вариантов, скукой, нежеланием связываться.
Я плачу от того, что чувствую как мой путь покинуло сердце.
Я вспоминаю когда-то, когда все только начиналось, как я перестала играть с подругой в наши с ней игрушки и игры, потому что начинала рисовать и не могла остановиться, так мне было хорошо полноценно.
Как я делала вид, что ложусь спать, а сама вставала среди ночи и рисовала до самого рассвета, пока вдруг папа, вставший на работу не шугал меня спать.
Я помню как я рисовала ангела, мученицу, палача - и это все была неоспоримо я, все это отделяло меня от того, что казалось бессмысленным и соединяло с чувством полного знания.
Потом я пошла учиться на курсы,, было еще несколько вспышек любви к цвету, к движениям,, потом пошла в институт. Там любовь я почувствовала только в своем дипломе.
Потом я продалась "классности" работ на бихансе, потом продала последнее, что любила - живость своих набросков животных.
Потом пошла в британку и каждая моя мысль, каждое желание и идея наполнились мучительными сомнения, тысячами вариантов, скукой, нежеланием связываться.
Я плачу от того, что чувствую как мой путь покинуло сердце.