Я вспоминаю свою сестренку Люду..
Когда я видела ее в последний раз в жизни, мы говорили, даже скорее я говорила, рассказывала ей разное о своей жизни, а она уже была очень слабая, только улыбалась и кивала. И вот когда речь зашла про отношения, она вдруг заговорила сама и сказала , что понимает меня, что ей было так обидно всегда, когда ее муж говорил ей, что у нее большая жопа, и вообще типа похудеть бы и слезы стояли у нее в глазах. У моей дивной красоты сестры. Хотя они давно уже вроде бы были с мужем в теплых и бережных отношениях долгого прощания.
И я подумала как же это глубоко ранит. Эта небрежность, невнимание, грубость, отношение, что ты что-то само собой разумеющееся, ты уже не пропадешь и не исчезнешь, с тобой можно позволить все, что взбредет в голову, даже грубое и злое.
А она взяла и исчезла. Но вот так. Не ушла из семьи. Вообще ушла.
Когда я видела ее в последний раз в жизни, мы говорили, даже скорее я говорила, рассказывала ей разное о своей жизни, а она уже была очень слабая, только улыбалась и кивала. И вот когда речь зашла про отношения, она вдруг заговорила сама и сказала , что понимает меня, что ей было так обидно всегда, когда ее муж говорил ей, что у нее большая жопа, и вообще типа похудеть бы и слезы стояли у нее в глазах. У моей дивной красоты сестры. Хотя они давно уже вроде бы были с мужем в теплых и бережных отношениях долгого прощания.
И я подумала как же это глубоко ранит. Эта небрежность, невнимание, грубость, отношение, что ты что-то само собой разумеющееся, ты уже не пропадешь и не исчезнешь, с тобой можно позволить все, что взбредет в голову, даже грубое и злое.
А она взяла и исчезла. Но вот так. Не ушла из семьи. Вообще ушла.